***
А кони в яблоках дышат, спешат, шумят и бегут,
Собой заслоняя грязно-синего неба край.
Я, дорогая, все никак забыть не могу,
Как ты сказала: "Девочка, сердцем моим не играй".
По ГУМу гуляют люди, в голове - бушующий ветер,
Он тоже гуляет: видно, у него назначена встреча.
Его посылаю тебе я в печальном своём конверте, -
Будет, над чем посмеяться в промозглый осенний вечер.
Висят мандарины, макеты "Бабаевских" шоколадок,
Но как-то не весело мне в этом сне новогоднем.
В душе гнетущая взвесь или мутный тяжелый осадок,
Оттого, что я - лишь дитя, а не красавец, тебе угодный.
Махнуть бы в Париж, где тонкие дивные женщины,
Попивая "Вдову Клико", сидят по ночным ресторанам,
Но знаю: не будет такой, от которой, как последняя деревенщина,
Рухнула бы на колени, исцарапывая старые раны.
Только лишь ты с волосами своими царскими,
Выложенными, как грива у породистой лошади,
Со всеми духами, кольцами и другими большими цацками,
Ты одна не даёшь мне покоя, пока я гуляю по Красной площади.
Вот она - идет, а в руках у неё "К by Kilian",
Волосы такие же белые, сумка от двух иностранцев,
Может, так же, как ты, от букетов чихает лилиевых,
А в галерее картинной картинно впадает в прострацию,
Но нет.
Нет, нет; не нужен мне её блеск амарантовый,
Её руки жемчужные, которые целовать-зацеловывать...
Я, как хромой беспризорник, застывший в хрустальной парадной,
Которого сию же секунду прогонят язвительным словом -
Осоловелая, пресная, одним твоим взглядом убитая, -
Сил уже нет терпеть беспрестанно колотящий дождь!
Прогони иль пусти, наконец, на свою неземную орбиту,
Чертова проклятая надменная царская дочь!!
Как же я тебя ненавижу. Ненавижу эти губы алые,
Впиться в которые с бессильной желаю злобою
Всеми твоими аэропортами, пристанями и вокзалами,
Которыми ты от меня убегала, невинно глазами хлопая,
Не перезванивая, сбрасывая, подолгу не отвечая,
Болтаясь на проводе, в саквояже синем меня таская...
Я бы убила тебя, если б встретила где-то случайно,
Первым же поцелуем безо всякого видимого раскаяния.
А пока я степенно гуляю по Красной и ряду Охотному,
Не заметив, как внутри внезапно лопается сердца пружина.
Любовь к тебе, как приговор - окончательно-бесповоротна,
На пожизненное заключение в колонии строгого режима.