жизнь

...И вот теперь Маша не знала, что ей делать дальше. Нужна ли ей была реальная – живая, чувственная, неоднозначная – Светлана, со своими эмоциональными травмами прошлого, подавленными желаниями, мелкими недостатками, потенциальными проблемами? Или ей требовался только «мифологизированный» образ, из которого девушка привычно черпала «вдохновение», получая какое-то извращённое удовольствие от циклического прокручивания в голове бесконечных и пустых фантазий? Если бы она сумела тогда заглянуть в будущее хотя бы на пять лет вперёд, с этого расстояния она бы увидела, что в то лето на юге действительно не была по-настоящему готова к полноценным отношениям с этой женщиной и что её подруга была права, когда с укором говорила о том, что любовь – это скорее нежность, жалость, желание «щадить» и оберегать, а не бурная страсть и желание рассказать всему миру. Тогда она, конечно, не стала бы «обижаться на судьбу». Но она не могла предвидеть...

...Сквозь пушистые ресницы / Заструится лёгкий блеск, / И обеим вдруг приснится, / Что земное счастье есть...

..."Ты пугаешь меня", - сказала женщина, судорожно вцепившись своими красивыми пальцами в тонкие запястья спокойно рассуждающей писательницы. "Опять? Ты ещё не устала бояться? Можно делать всё, что угодно: краситься, как Мэрилин Мэнсон, наносить на нежную кожу грубые татуировки, пятикратно прокалывать уши, вызывающе декламировать напоказ дерзкие стихи и разными другими способами пытаться «взломать стереотипы»… ты не освободишься от своего клейма – от своего «дара», не станешь другой и никуда не уйдёшь от самой себя"...

...Мне говорят: останься, откажись. / Огни переливаются в воде ведь. / Но нет... И впереди земная жизнь - / Моей любимой только тридцать девять...

...Конечно, на всё требовалось время, иногда – не самый короткий его промежуток. По привычке, сейчас она отмахнулась от тягостных мыслей и от своей неопределённости. Когда Маша смотрела на неё в такие минуты, она невольно вспоминала, как Светлана встряхивала своими тонкими пальцами, подчёркивая положение непричастности, в непонятные минуты – как, например, когда ей дали прочитать Машину «объяснительную» и та возвращала бумагу на место, или на экзамене, когда так хотелось скорее обратиться к розам и конфетам. Девушка прекрасно осознавала, что великолепная Светлана «порочна», и видела в этом намёк на какое-то «двойничество» между ними. Маша интуитивно чувствовала, что на эту женщину нельзя полагаться всерьёз, что, если принудит случай, её избранница предаст её снова… и всё же, Светлана давно уже нравилась ей, и Маша ещё надеялась её «спасти»...

...Только прости мне отчаянный крик, // Ставший рассказом. Его прочитали / Около ста человек за три дня. / Вспомнишь мой взгляд с тусклым отблеском стали - / Жёсткий? О нет, ты не знаешь меня!..

"...Послушай, Лана, - несколько неожиданно спросила Маша. – Что бы ты подумала, если бы узнала, что за тобой наблюдает со стороны один человек? Не столько в реальности, сколько в виртуальном, вымышленном мире. Скажем, ищет информацию о тебе в Интернете. Там ее немного. Ну, страница на сайте института, ряд публикаций. И вот этот человек скачал несколько твоих фотографий, прочел все статьи, которые удалось обнаружить. Составил представление о твоих научных интересах, литературных вкусах. Опять же, речь – то, как человек пишет, как излагает свои мысли, - добавляет штрихов к портрету. Наконец, у факультета есть страницы в социальных сетях; там заводятся альбомы, выкладываются фотографии с мероприятий. И если ты на них присутствовала, то вполне могла попасть в кадр. То есть ты даже не будешь знать, что где-нибудь на заднем плане есть твое лицо. А этот человек отыщет около десятка таких снимков и вырежет твой портрет на фоне золотых листьев, голубого неба, циферблата институтских часов. И потом перед сном будет открывать эти фото, подолгу рассматривать их и про себя вести с тобой разговор. Тайный поклонник достанет и твой электронный адрес, и номер мобильного телефона. В конце концов, ты же не иголка в стоге сена – при желании даже адрес проживания можно узнать. Но человек этим не воспользуется. Зато он активно будет вовлекать твой образ в свои мечтания, вымышленные истории, литературные наброски. Что ты скажешь об этом? <...> Помнишь, у Кальдерона: «Жизнь есть сон»? То, что на первый взгляд представляется нам бредом, иногда оказывается реальней многого из того, в чем мы не сомневались. <...> Мир – игра, иллюзия, "Зазеркалье". Именно это я и хотела сказать своим предположением о том, что за тобой кто-то может наблюдать со стороны. То есть этот бред, по крайней мере, мог быть реальностью; точнее даже, он и был ею. Да, я наверняка знаю, что некто интересовался твоей персоной. И, пожалуй, могу сказать, если ты не испугаешься. Итак?.. Кто же был этот человек? Я..."

...Я принесла ей в жертву жизнь свою, / И тихий дом, и ласковую быль, и / Себя саму. И вот теперь стою / Под осенью, раскинув руки-крылья...

...Маша, кстати, зачем-то нашла тогда эту представлявшую кафедру незнакомую преподавательницу на сайте института. На странице кафедры в списке её сотрудников девушка легко узнала Светлану Александровну по фото и хорошо запомнила ее имя. На тот момент девушке трудно было бы исчерпывающе объяснить, почему из всех участников «инцидента» эта молодая женщина привлекла её заинтересованное внимание в наибольшей степени. Сама она сначала предполагала, что испытывает по отношению к ней столь жгучую обиду лишь поскольку, поскольку Светлана Александровна вообще её не знала, а потому и не имела права осуждать, тогда как руководство «отстаивало честь факультета», а Людмила Владимировна вполне искренне считала себя оскорблённой. Ещё один вариант, который позже нашла для себя Маша: «От них нечего было и ждать, тогда как у неё есть потенциал». Писательнице потребовалось немало времени, чтобы понять и признать, что настоящая, исключительно субъективная причина состояла в другом – в симпатии, которая зародилась в ней уже при первом взгляде на гибкую, тонкую, слабую, нежную, привлекательную Светлану (о, её так хотелось бы защищать и оберегать) и которую она в следующий же миг в силу обстоятельств вынуждена была жёстко подавить...

...Пью кофе, курю - "заземления" нет. / Стихи ожидают излиться. / И твой приглушённый рассеянный свет / Ложится ко мне на страницы...