реальность

...Вот зачем Она меня звала?.. Это сейчас – стремительный научно-технический прогресс, люди «новой формации» и совсем другого «менталитета»; смс, «Вайбер», «ВотсАпп» и прочие «мессенджеры»; слово «подарок» ассоциируется с виртуальной картинкой, отправленной в соцсети... Тогда же – по-настоящему, в реальности, физически требовалось прийти, чтобы увидеться, и говорить нужно было не в письменном виде. Это было сложно, не каждый мог решиться, единицы были в жизни таких – близких без иллюзий – людей... поэтому, может быть?

...Когда мы вышли на улицу, Она простояла со мной ещё около получаса, а на прощание сказала: «Не забывай приходить в гости». Я усмехнулась: «Приду…» Какой же «земной» - милой, простой и близкой – Она начала для меня становиться здесь. Реальной, достижимой. Настоящей...

...Дело в том, что после Её отъезда от болевого шока у меня словно «повредилось» ощущение времени и стало казаться, что оно остановилось в своей тяжёлой окаменелости. Тогда я решила каждый день вычёркивать числа в календаре. По окончании второй четверти, посмотрев в календарь, я с удивлением обнаружила, что дни всё-таки идут (совсем как часы на стене в операционной много лет спустя) и более того – что, как песчинок, их утекло уже немало. Просто было у нас в детстве такое поверье: если потеряешь что-то, нужно набрать в ладонь песка и пойти в направлении, подсказанном интуицией, позволив песку неторопливо сыпаться из неплотно зажатой горсти; как только песок закончится, ты непременно отыщешь утраченное. Вот я и пережидала это время-песок, чтобы вновь обрести свою потерянную Возлюбленную...

...Внезапно мне совершенно определённо стало ясно, из-за чего я столько мучилась, скучала, страдала, ревновала, переживала. Сквозь серую пелену прежней ограниченности во мне словно прорезалось осознание, и мне раскрылась простая истина; всё многообразие страстей, эмоций, фантазий, бушевавших во мне в тот месяц, легко уместилось в простые слова: Я – ЕЁ – ЛЮБЛЮ! Люблю!!! И вот это самое чувство и есть то, чего я столько времени ждала и что наивно боялась «пропустить»...

"...А Она была для меня как светлый образ, к которому нельзя прикасаться, чтобы не обсыпалась с хрупких крыльев светящаяся пыльца. Как могла посметь приблизиться к Ней я, замкнутая одиннадцатилетняя девочка, носившая присланную бабушкой нелепую розовую кофту с чужого плеча и самодельные бусы из вишнёвых косточек? Я не могла позволить себе даже заговорить с Ней не по теме урока; привыкшая слышать от родителей о своей посредственности, я не считала себя достойной Её внимания, так как для Неё я была только объектом внешнего мира, переключаться на который из сферы литературы всегда требовало от Неё ощутимых болезненных усилий..."

...Хуже было бы другое: если бы я остановила её вчера, она бы так и продолжала издеваться надо мной дальше. Но я больше не хочу этого испытывать. И если человек – любой! – не желает, не может быть с тобой "безусловно", за него не нужно цепляться. В эту ночь я решила, что больше мне не стоит "поддерживать с ней отношений". Никаких. Что, как и в тот первый раз, пришло самое время отпустить из своих жизни, головы, Подсознания эту мою самую большую и самую больную любовь, которая всё равно никогда не получит ни понимания, ни ответа. Что настало время отпустить свою мать.

...Теперь я лежу на верхней полке, слушаю стук колёс и думаю о большом красивом городе, в котором мне предстоит жить, дышать свободой и наслаждаться одиночеством. Когда-то в детстве меня грубо, с корнем вырвали из естественной почвы, а сейчас, повзрослев, я сама могу выбирать родину. Точно так же, как и любимую женщину взамен матери.

...За мной тогда ухаживал одноклассник; когда предложил "дружбу", отношения, сказала ему, что мне нравится наша математичка; тоже спросил, не лесбиянка ли я. Меня просто преследовало это слово, а я от него отказывалась с ужасом, хотя потом ехала домой в междугороднем автобусе и уже не в первый раз задавалась вопросом: а может, это всё-таки правда? Ну, были причины, и так сложилось; от этого ведь уже никуда не деться – так не признаться ли хотя бы самой себе? Но нет, боялась; так была воспитана: нельзя, стыдно, не может быть, "перерасту", "это возрастное, это пройдёт". Но своими чувствами наслаждалась и упивалась, годами я жила этим внутри себя...

Будь моей, но не камнем, а птицей, вдруг вспорхнувшей свободно из рук, чтобы вместе в полёт устремиться, как стрела, захватившая лук.

О моей любви